Россия. Калининград.Rainbow. 2 марта 2017 года. В Калининграде в БФУ имени И. Канта началась «перезагрузка» гуманитарного образования.
В частности, проводится структурно-административная реформа, а параллельно обсуждаются новые формы и содержание образования. В предыдущие годы в России упор делался на инженерных и естественнонаучных областях, поэтому разворот к гуманитаристике – это тренд, причём во всём мире, прокомментировали в Калининграде сегодня, 2 марта 2017 года, собкору сетевой газеты Янтарный Край — Online Калининград в БФУ имени Канта.
В этой связи в университет началась серия рабочих семинаров, посвящённых развитию именно гуманитарного образования. Одним из экспертов первого семинара был Алексей Козырев, заместитель декана по научной работе философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.
— Алексей Павлович, куда сегодня движется гуманитарное знание?
— Само по себе гуманитарное знание никуда не идет, его ведут. Его ведут плохо или хорошо. Ведут за собой или его ведут за теми идеалами и примерами, которые у нас в гуманитарном знании есть. В российской гуманитарной науке есть хорошие традиции. Дореволюционная эпоха, условно говоря, тот пласт, к которому принадлежат русская религиозная философия, русская философия права, историческая школа И. М.Гревса и лингвистика А. А.Потебни, И. А. Бодуэна де Куртене, князя Н. С.Трубецкого. Этот пласт заново открыли в 90-е годы ушедшего века, к нему стали обращаться и активно с ним работать. Но эта работа немного напоминала своеобразную мемориализацию. То есть мы сейчас издадим какие-то тексты, прочитаем, скажем, труды Н. А. Бердяева, и все у нас будет хорошо. Этого не получилось.
У нас есть советская традиция в гуманитарном знании, я говорю советская условно, потому что люди, которые делали советскую науку, как раз не всегда были советскими, а кто-то был даже и вполне не советским, но есть несколько школ. Это школа Ю. М. Лотмана в Тарту, школа А. Ф.Лосева и С. С.Аверинцева в Москве, ученики академика Д. С.Лихачева и А. М. Панченко в Санкт-Петербурге. Это те гуманитарии, которые строили определенный мост между дореволюционной культурой и нашей сегодняшней культурой, которые внутри советской реальности делали независимую свободную гуманитарную науку.
— Сейчас идеологического бремени нет, казалось бы, стало проще. Но… в чём новые вызовы?
— Сегодня мы находимся в новой ситуации, когда наши многие метры ушли или уходят и когда мы работаем в новой парадигме науки. Условно говоря, в компетентностной парадигме. Это не ценности, как было в дореволюционную эпоху, а компетенции. Это значит, что хотим мы или не хотим, но мы должны давать современному студенту некий набор знаний, навыков и умений, который позволит ему ориентироваться в современной жизни, среде и обществе. Но что это такое, мы до конца не осмыслили. Мы к этому еще до конца не привыкли.
Есть ли в этом не только минусы, но и плюсы, мы себе этого еще не объяснили. Но, наверное, всё-таки нужно задавать себе вопрос: что гуманитарий будет делать? Куда он пойдет, получив определенный багаж гуманитарных знаний? Да и вообще знаний, не обязательно только гуманитарных. Умение работать с IT-технологиями, умение принимать управленческие решения и строить бизнес-проекты, решать интеллектуальные задачи. Куда он пойдет? Что он будет с этими знаниями делать?
По факту, жизнь мудрее нас, она делает так, что люди с хорошим гуманитарным образованием неплохо устраиваются. Они работают в журналистике, в новых медиа 2.0, среди наших выпускников МГУ есть люди, которые основали «ПостНауку», другие медиапроекты, которые пользуются сегодня большой популярностью. И они не просто основали это, но и пытаются передавать свои навыки, читают лекции. И мы, люди более старшего поколения, тоже активно участвуем в этом. Участвуем в каких-то медиапроектах, что-то пытаемся создавать сами. Я, к примеру, выпустил пять номеров журнала современной философии «Сократ», единственного пока что в России полноцветного глянцевого, но, прошу отметить, не гламурного журнала по философии.
— Вы говорите о гуманитарии нового типа, о человеке с более широким набором компетенций…
— Наше время – это время определенных проектных решений. Я думаю, что гуманитарий должен быть на них способен. Это не просто человек, который умеет прочитать текст, прокомментировать его и издать, хотя и это сегодня далеко не всем удается, но это человек, который знает, что из этого текста можно «вытянуть». То есть, читая Канта, к примеру, он думает о биоэтике, о проектах, связанных с медициной, управлением и так далее. Поэтому невольно складывается образ нового Леонардо, так сказать. И кстати, не удивительно, что сегодня именем Леонардо да Винчи называются медицинские супер-роботы, с помощью которых делают эндоскопические операции.
То есть, если раньше для нас Леонардо ассоциировался с живописью, то сегодня, скорее, с человеком более технократического склада, умеющего синтезировать знание, в том числе гуманитарное, и применять его к какому-то практическому опыту. Поэтому, может быть, эта парадигма нового Леонардо сегодня актуальна для гуманитария. Не случайно многие выпускники гуманитарных факультетов работают в медиатехнологиях, в компьютерных технологиях, получают дополнительные квалификации и образование. Это повод к тому, что мы должны задуматься о том, кого мы сегодня готовим. Только философу, только политологу или только филологу с узкой зоной знаний и компетенций, я думаю, сегодня страшно тяжело. Он может не найти, где себя применить.
Поэтому для гуманитарного образования стоит актуальный вопрос междисциплинарности. Возможности переучиваться, получать дополнительные квалификации. Вот где мы сегодня находимся. И эта ситуация далека от идеальной, я думаю, что лет через 10 мы сможем увидеть, получается у нас что-то или нет. Или мы можем потерять гуманитарную науку в России. Но это зависит от наших усилий, от того, насколько мы сегодня решимся на какие-то оригинальные и рискованные шаги.
— Алексей Павлович, вы не первый раз в университете. Как вы полагаете, может ли решиться региональный вуз на такие оригинальные и рискованные шаги?
— Я знаком со многими учеными из вашего университета. К примеру, на нашем философском факультете известна школа логики БФУ имени.Канта, которую создал профессор В. Н. Брюшинкин, к сожалению, ушедший из жизни, известен «Кантовский сборник», книжная серия Stoa Kantiana. В издании этой серии участвовали, в том числе, и сотрудники нашего факультета, профессор и заведующий кафедрой истории зарубежной философии В. В.Васильев. Эта серия заметна в российском гуманитарном пространстве.
Недавно я был на конференции БФУ в Калининграде, посвященной Н. М. Карамзину. Мне кажется, что университет сегодня обладает хорошим потенциалом, им руководит молодой духом и активный, готовый на интеллектуальные новаторства ректор. Я знаю много федеральных университетов, и Балтийский — один из наиболее инновационных и интересных университетов России.